В свете все новых и новых изследований наших ведущих альернативщиков-искателей начинают проявляться какие то отголоски событий в мировой лиературе и прочих источниках, на первый взгляд казалось бы не сопоставимых..Так, хотелось бы предложить вашему вниманию "разбор" романа Герберта Уэллса "ВОЙНА МИРОВ".. Впервые журнальный текст романа появился в издании «Pearson’s magazine» в апреле 1897..Роман так же вышел отдельной книгой в феврале 1898 года в издательстве Heinemann.
О чем этот роман? Текст мы естественно постить не будем, его можно прочесть он-лайн - http://www.litmir.co/br/?b=153155 или посмотреть экранизации(есть две современные, Спилберга 2005г. и Хайнса 2005г.(ее трудно найти) соответственно)

Миноносец «Сын грома» сражается с треножниками марсиан (оригинальная иллюстрация к изданию 1906 года, художник Кориа)

Итак, что мы имеем от Уэллса? Пересказ событий, идею которых ему подал его старший брат - ему же и посвящен роман..Родился Уэллс 21 сентября 1866 года, в Бромли, Великобритания - скончался 13 августа 1946 года, в Лондоне..(я не спроста интересуюсь годами жизни, об этом далее) А так же годами жизни его брата Фрэнка, подсказавшего Герберту идею, он родился в 1857г. и был на 9 лет старше Герберта..

История создания

«Война миров» - четвёртый роман Герберта Уэллса, и относится к его ранним произведениям. Как признают исследователи творчества, идея книги носилась в воздухе, и Уэллс был вдохновлён несколькими обстоятельствами, совпавшими в конце XIX века. В 1877 и в 1892 году астрономы имели возможность детально наблюдать Марс во время его великого противостояния. Именно тогда были открыты спутники Марса, достаточно детально изучены полярные шапки и система так называемых каналов на поверхности планеты. В 1896 году известный астроном Персиваль Ловелл опубликовал книгу, где высказал предположение о возможности существования жизни на Марсе.

В 1894 году французский астроном Жавель наблюдал некую вспышку на поверхности Марса, что прямо отражено в книге.

Исследования астрономов произвели большое впечатление на Уэллса и серьёзно повлияли на сюжет будущей книги. Впоследствии Уэллс продолжал интересоваться темой Красной планеты и в 1908 году даже опубликовал статью «Существа, которые живут на Марсе».

ЧТО БЫЛО ИЗВЕСТНО О ЖИЗНИ НА МАРСЕ

Человечеству того времени было известно много чего..В частности руские офицеры, в процессе обучения получали знания о жизни на других планетах, о чем свидетельствует учебник по естествознанию, на основе книг Карышева "Основы истинной науки" которая вышла тоже кстати в 1890х годах, немного ранее "Войны Миров" (1897г) и вот что говорится в этой книге о жизни на Марсе:


ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ - http://gilliotinus.livejournal.com/101569.html

Получается что люди того времени знали о жизни на иных планетах, знали иные формы жизни, различали материальную плотность тел живых существ, а следовательно обладали пониманием того что произходит на самом деле..И вполне возможно что Герберт Уэллс тоже знал это. как и многое другое, о чем сейчас не знаем мы..Возникает такой вопрос - а с чего бы это офицерам изучать виды инопланетной жизни, как это могло бы им пригодиться в непосредственной практической деятельности? Уж не опыт ли недавних событий - предполагаемое инопланетное вторжение начала 19 века, с применением эквивалентных ЯО средствам массового поражения, которыми и был разрушен тогдашний мир - единая держава, управлявшая планетой в те поры? Давайте разсмотрим некотрые аргументы, уже достаточно широко известные в нашем узком кругу искателей - альтернативщиков..

ХЕППИ-ЭНДА НЕ БЫЛО

Итак, к чему все это, старый наивный фантастический роман, заканчивающийся нелепым хеппи-эндом, где инопланетные захватчики погибают сами собой от каких то там земных бактерий, непереносимых для марсиан? На самом деле, похоже хеппи-эндом тут и не пахло..Для начала инопланетные агрессоры вывели из строя энергетическую систему единой державы земного человечества, которое существовало на планете в то время. Это "бастионы в форме звезд" - генераторы природной энергии планеты. Ведь и электричество появилось гораздо раньше чем гласит официальная история..Все наверное видели фотографии или рисунки иллюминаций, начала 18го века..Вот иллюстрации 1801г. Коронация Александра Первого (гуглите - "Подсветка Кремля 19 век", в сети выложено много оригинальных рисунков того времени)

Коронация Александра 1 (1801г)

Коронация Александра 2 (1856г)

А если вообще задуматься - что творилось в мире тогда, какие события предшествовали появлению "ВОЙНЫ МИРОВ" даже если не связывать это воедино..Чем дышал мир, что привело его к такому состоянию на тот момент? Тогда возьмем небольшой разгончик, откатимся к началу 18го века..По всей Европе идут войны - дележ наследства погибшей метрополии после Конца Света 17-18 веков - http://gilliotinus.livejournal.com/133467.html

Постепенно начали вырисовываться временные рамки ядерной войны прошлого. Самый пик пришелся на 1780-1816 годы. В 1816 году уже началась ядерная зима. (это пошло уже изследование камрада wakeuphuman)

Сразу видно что первый этаж "закопан" - особенно по дверным проемам, которые обычно в Питере делались высоченными..
Тут же они словно для гномов, войти можно едва ли не согнувшись..

(Читать разследование про "засыпанные" города Росии - http://iskatel.info/kak-otkapyivali-proshluyu-kulturu.html )

ПОЖАР В ЧИКАГО 1871г. и "ВОЙНА МИРОВ" Герберта Уэллса - есть что то общее?

Очень интересная иллюстрация, заставляющая задуматься над истинными причинами великого чикагского пожара..

ЦИТАТА ОЧЕВИДЦА - "«Как на Содом и Гоморру, огонь падал дождем. Подобно летящим из пожара головням, падали огненные камни на людей, пешком, на лошадях и в повозках пытавшихся бежать из хаоса»."

СТАТИСТИЧЕСКИЕ ВЫКЛАДКИ - " огонь проложил по городу полосу* шириной в один километр и длиной в шесть километров, было уничтожено 17 500 зданий, 90 тысяч горожан из 300-тысячного населения Чикаго остались без жилья. Погибли, по разным оценкам, до 300 человек, общий ущерб составил около 220 миллионов, что по нынешнему курсу примерно 3-4 миллиарда долларов."

* ПРОЛОЖИЛ ПО ГОРОДУ ПОЛОСУ (посмотрите еще раз на иллюстрацию)

Великий чикагский пожар 1871 года стал результатом падения на Землю некоего огня с неба..Иллюстрация выше наводит на мысль что не всё нам известно о событиях того времени, иглавное как обычно нужно додумывать самому - информацию надо ДОБЫВАТЬ, в данном случае работой мысли, применением логики, интуиции и т.д..

ВО ВСЕМ ВИНОВАТА... КОРОВА

Пожар, уничтоживший большую часть Чикаго, начался в девять вечера 8 октября 1871 года и утих только через два дня. Его причиной до сих пор называют корову, которая якобы опрокинула копытом керосиновую лампу на ферме. История со злосчастным животным была опубликована в газете «Чикаго Трибьюн», но позже автор публикации признался, что статейка его - выдумка.

В те дни Чикаго изнывал от жары. Неудивительно, что деревянная ферма супругов О"Лири, наполненная большими запасами сена, вспыхнула, как спичечный коробок. Находящаяся рядом ферма соседей вскоре также загорелась.

Прибывшие пожарные только разводили руками, даже не пытаясь тушить пылающие строения, - вместе с толпой зевак они наблюдали за пожаром. К сожалению, пожарным в голову не пришло залить водой крыши соседних домов. Как оказалось, это было непростительной ошибкой. Неожиданно поднявшийся ветер легко перенес искры через дорогу, и вот уже заполыхал соседний жилой дом.

Пожарные пытались отсечь пламя и отстоять соседние дома, но они загорались один за другим, снопы искр вздымались в небо, разнося пламя по округе. Так как застройка была очень плотной и состояла в основном из деревянных строений, пожар принял уже неконтролируемый характер. Широкой полосой он направился к центру города, пожирая все на своем пути.

ПЛАВИЛИСЬ МЕТАЛЛ И КАМЕНЬ

В центре города огонь не щадил ни банки, ни гостиницы, ни особняки богачей. Сгорел и оперный театр - гордость горожан. Зрителям пришлось покидать его уже во время пожара, многие погибли не от огня, а в образовавшейся около выходов давке. Казалось, были в центре несколько зданий, которые должны были выдержать атаку огня, но и они не устояли. Например, здание Первого национального банка было построено только из камня, железа и стекла, однако и оно стало жертвой стихии. От сильного жара стал плавиться мрамор, а металл потек!

Два журналиста из газеты «Чикаго Трибьюн», которые были непосредственными очевидцами пожара, написали о нем следующее: «Пламя охватывало здание с одной стороны, а через пару минут оно проглядывало уже с противоположной. Внутри здания начинался огненный вихрь, огонь неудержимо тянулся вверх. Мощные вихревые потоки легко схватывали переборки, стены, добирались до крыш и перебрасывались на соседние здания, и вся ситуация повторялась.

Распространению пожара способствовал поднимавшийся в ночное небо горевший пепел, который относился ветром в сторону и падал на крыши других зданий. Бежавшим от пожара жителям, собравшимся на берегу озера, представлялось страшное и вместе с тем величественное зрелище. Мятущееся над городом красное, оранжевое, синее и зеленое пламя... Кое-где раздавались взрывы и в небо взлетали снопы искр, доносилось дикое ржание лошадей, которых не успели выпустить на волю».

После пожара выяснилось, что огонь проложил по городу полосу шириной в один километр и длиной в шесть километров, было уничтожено 17 500 зданий, 90 тысяч горожан из 300-тысячного населения Чикаго остались без жилья. Погибли, по разным оценкам, до 300 человек, общий ущерб составил около 220 миллионов, что по нынешнему курсу примерно 3-4 миллиарда долларов. Хотя во многих частях города пожарные и добровольцы самоотверженно сражались с огнем, считается, что конец бедствию положил все-таки дождь, который начался ближе к вечеру понедельника.

ОГНЕННЫЕ КАМНИ С НЕБА

Если бы в тот злосчастный вечер 8 октября загорелся только Чикаго, все на самом деле можно было бы объяснить неловкостью коровы, опрокинувшей лампу, сухой погодой, ветром и наличием большого количества деревянных построек. Однако, как в свое время выяснил молодой американский ученый В. Чемберлен, пожар в городе начался не только на ферме О"Лири, но и в ряде других мест. Вот что утверждал брандмайор Чикаго Медилл:

«Когда мы получили первое сообщение о том, что загорелся один из домов, почти тут же пришла весть о пожаре, который начался в церкви «Святой Павел», находящейся в двух милях от места первого пожара. Дальше тревожные сигналы стали поступать из разных частей города, так что мы не знали, куда нам кидаться. Совершенно немыслимо, чтобы все эти многочисленные пожары начались из одного коровьего стойла. Никакой летучий огонь не мог быть столь быстрым. Кроме того, это был безветренный день».

Мало того, пожары тогда начались не только в Чикаго, они вспыхнули в ряде населенных пунктов в районе озера Мичиган, и не только в них, - загорались леса и прерии в штатах Мичиган, Висконсин, Небраска, Канзас, Индиана и других. В этой одновременности увидеть случайность просто невозможно. Что же тогда? Заговор маньяков-поджигателей? Но тогда Интернета не было, найти друг друга и собрать команду они никакие могли. Получается, причина пожаров была иная.

Для выяснения Чемберлен засел в архивы и обнаружил ряд довольно загадочных подробностей. Например, в документах одного из пострадавших городов, расположенных рядом с Чикаго, он нашел сообщение, в котором было написано: «Как на Содом и Гоморру, огонь падал дождем. Подобно летящим из пожара головням, падали огненные камни на людей, пешком, на лошадях и в повозках пытавшихся бежать из хаоса».

Совершенно необъяснимым был тот факт, что уже за городом, там, где огонь полностью отсутствовал, были обнаружены сотни трупов. Одежда не была повреждена, не наблюдалось никаких следов ожогов. Находили погибших не только людей, но и животных.

ОБЛОМКИ КОМЕТЫ

Все эти факты привели ученого к мысли, что причиной трагедии в Чикаго стал удар из космоса. Чемберлен нашел труд астронома Игнатиуса Донелли, обобщающий сведения обо всех кометах и падениях метеоритов, наблюдаемых в XIX веке, и засел за его изучение. Через некоторое время его внимание привлекла комета, открытая в 1826 году австрийским ученым Вильгельмом фон Биелой.

Период ее обращения составлял 6 лет и 9 месяцев. Комета появлялась на небосклоне в 1839, 1846, 1852, 1859 годах, но вот в 1866 году она не появилась.

Комета Биэлы в феврале 1846, вскоре после распада ядра на две части. Рисунок Э. Вайсса

Стоит отметить, что в 1846 году комета Биелы явилась с расщепленным хвостом, который был похож на огромную подкову. В 1852 году она появилась уже разделенной на две части, в 1859 году хвост одной части увеличился и приобрел лучеобразную форму, что говорило о начавшемся распаде. Стоит ли говорить, что распад несколько изменил траекторию этого небесного тела?

В ноябре 1872 года во многих странах Европы наблюдали обильный звездный дождь, метеоры летели из участка неба, где астрономы ожидали появление небесного странника. Чемберлена заинтересовал вопрос: могли ли части этой кометы соприкоснуться с Землей годом раньше? Астрономы, к которым обратился исследователь, сообщили, что такая бомбардировка могла произойти в октябре 1871 года в Северной Америке. После этого ученый окончательно уверовал в то, что пожары в Чикаго и пригородах были вызваны дождем из раскаленных метеоритов, «матерью» которых была комета Биелы.

Гибель людей вне зоны пожара объяснили отравлением ядовитыми газами, содержащимися в хвосте кометы. Хотя еще Кеплер предполагал такую возможность, трудно представить, что газы преодолели атмосферу планеты без рассеяния. Может, коридор для них прожгли твердые части кометы? Или сами эти огненные камни, падая на Землю, при горении выделяли ядовитый газ? Не исключено, что соприкосновение с хвостом могло вызвать какие-нибудь аномалии атмосферного электричества. Так или иначе, гибель людей и животных за пределами Чикаго никак нельзя связать с пожаром, а вот с кометой Биелы можно.

Стоит отметить, что гипотеза Чемберлена не пользуется популярностью в научных кругах: зачем ломать голову, доказывая или опровергая, если все можно свалить на корову? Может, она и на самом деле опрокинула керосиновую лампу...

А ВОТ ОПИСАНИЕ ПОЖАРА В РУСКОЙ ПРЕССЕ (Снкт-Птрбрг) ТОГО ВРЕМЕНИ.

Из которого следует, что сгорели даже огнеупорные банковские сейфы..Можно ли получить такую температуру на открытом пространстве, или даже в помещении, вне специальных камер сгорания, вопрос конечно интересный..Вполне себе можно предположить что "ВОЙНА МИРОВ" Герберта Уэллса, не совсем фантастика, а отголосок тех далеких событий прошлого..(ниже, оригинальная иллюстрация из первого издания романа)

Сюда можно добавить пару-тройку фотографии того времени, сделанные в США (где сделаны неизвестно)

ДЛЯ СРАВНЕНИЯ - дети Хиросимы

ПОДЫТОЖИВАЯ:

Вот мои ответы на опрос, из серии опросов блогеров для страницы Фейсбука "ВойнаПотоп 19 век"

; марсиане легко побеждают британскую армию и массово истребляют людей, но сами становятся жертвами болезни, вызванной земными бактериями.

Война миров
The War of the Worlds
Жанр	научная фантастика
Автор	Герберт Уэллс
Язык оригинала	английский
Дата первой публикации	1897
Издательство	Heinemann [d]
Предыдущее	Человек-невидимка
Следующее	Когда Спящий проснётся , Эдисоновское завоевание Марса [d] и Истребители с Марса [d]
Цитаты в Викицитатнике

На момент публикации «Война миров» представляла собой необычное воплощение популярной в то время в Великобритании «литературы вторжения (англ.) русск. », в котором вместо реальных европейских держав стране угрожал фантастический враг - марсиане. Критики интерпретировали роман как комментарий по поводу эволюционного учения , британского империализма и в целом страхов, предрассудков и стереотипов викторианской эпохи ; книгу описывали как «научный роман », как и предыдущий роман Уэллса - «Машина времени ».

«Война миров» сохраняла популярность в течение всего XX века, выдержав множество изданий на множестве языков мира; по её мотивам выпускались фильмы, музыкальные альбомы, радиопостановки, комиксы и многие другие произведения. Особую известность получила американская радиопостановка романа 1938 года , стилизованная под выпуск новостей и вызвавшая массовую панику среди слушателей. «Война миров» является одной из классических книг в жанре научной фантастики , оказавшей огромное влияние на жанр в целом. Описания фантастических технологий в романе, предвосхищавшие развитие военной и космической техники в XX веке, повлияли и на развитие реальной науки - так, один из пионеров ракетостроения Роберт Годдард утверждал, что именно «Война миров» вызвала у него интерес к освоению космоса.

Издание

Впервые журнальный текст романа появился в издании «Pearson’s magazine» в апреле 1897 .

Роман вышел отдельной книгой в феврале 1898 года в издательстве Heinemann.

Сюжет

Повествование ведётся от первого лица безымянного главного героя, жителя викторианской Англии начала XX века .

Первым, кто обнаружил образовавшуюся на месте падения на Хорселлской пустоши воронку и приблизился к ней и к упавшему телу, был астроном Оджилви . Несомненно, объект имел искусственное происхождение, поскольку был правильной цилиндрической формы. После охлаждения снаряда из него выбрались разумные существа - пришельцы с Марса. Несколько сотен собравшихся землян в страхе разбежались. Марсиане, едва выбравшись из летательного аппарата, начали сборку неких устройств. Дальнейшие события показали их враждебные намерения. Подоспевшие парламентёры и ближайшие зрители приготовлений марсиан были уничтожены неведомым для землян оружием - тепловым лучом . Общественное мнение не оценило серьёзность угрозы (считалось, что марсиане не смогут передвигаться ввиду земного тяготения), но военные начали оцеплять место приземления. Однако марсиане смогли собрать свои средства передвижения.

Но что я увидел! Как мне это описать? Громадный, выше домов треножник, шагавший по молодой сосновой поросли и ломавший на своём пути сосны; машину из блестящего металла, топтавшую вереск; стальные, спускавшиеся с неё тросы; производимый ею грохот; сливавшийся с раскатами грома. Блеснула молния, и треножник чётко выступил из мрака; он стоял на одной ноге, две другие повисли в воздухе. Он исчезал и появлялся при новой вспышке молнии уже на сотню ярдов ближе. Можете вы себе представить складной стул, который, покачиваясь переступает по земле? Таково было это видение при мимолетных вспышках молнии. Но вместо стула представьте себе громадную машину, установленную на треножнике.

Марсиане начали захват Англии. Их межпланетные аппараты падали на её поверхность один за другим. Всего упало 10 цилиндров. Безымянный рассказчик, главный герой, спасается бегством, но очень скоро практически вся южная Англия и предместья Лондона оказываются под контролем захватчиков. Оружие военных оказывается бессильным против них, удаётся уничтожить лишь один треножник орудийным выстрелом прямой наводкой, ещё двое гибнут на морском берегу в бою с миноносцем. Пришельцы, передвигаясь на треножниках, пользуясь тепловыми лучами и чёрным дымом (химическим оружием), обращают в бегство и уничтожают правительственные войска и захватывают Лондон .

Рассказчик пробирается по оккупированной стране. Марсианский летательный снаряд (пятый из 10) падает рядом с домом, где он остановился на ночлег, и ему приходится две недели прятаться в погребе вместе с лишившимся разума священником, страдая от голода и жажды. Он наблюдает жизнь марсиан вблизи. Чудом избежав столкновения с пришельцами, главный герой покидает убежище и добирается до Лондона.

Город опустел, на улицах лежат тела погибших, которые никто не убирает. Здесь герой обнаруживает, что марсиане остановили свой захват страны и всего мира. Как показали дальнейшие исследования, инопланетных захватчиков поразили земные болезнетворные микроорганизмы , против которых у марсиан не было иммунитета . Война окончилась, Англия начинает постепенно восстанавливаться после катастрофы, главный герой счастливо обнаруживает свою жену живой и невредимой.

С момента приземления первого цилиндра марсиан до их гибели на улицах Лондона согласно сюжету книги проходит 21 день.

Марсиане

Существа, называемые в тексте книги как марсиане , дышат атмосферным воздухом. Они с трудом передвигаются в условиях земной гравитации и имеют отталкивающий, с точки зрения землян, вид.

Большая сероватая круглая туша, величиной, пожалуй, с медведя, медленно, с трудом вылезала из цилиндра. Высунувшись на свет, она залоснилась, точно мокрый ремень. Два больших темных глаза пристально смотрели на меня. У чудовища была круглая голова и, если можно так выразиться, лицо. Под глазами находился рот, края которого двигались и дрожали, выпуская слюну. Чудовище тяжело дышало, и все его тело судорожно пульсировало. Одно его тонкое щупальце упиралось в край цилиндра, другим оно размахивало в воздухе.

Марсиане не имеют собственной пищеварительной системы и питаются кровью, которую выкачивают из людей и вливают в свою кровеносную систему. Марсиане бесполые существа и размножаются почкованием . В тексте книги Уэллс предполагает, что предсказуемое развитие человека в ходе эволюции может привести к тому что все «ненужные» органы (пищеварительная система, органы внутренней секреции) отомрут и останется собственно один мозг , так же как и у марсиан. Повествователь говорит, что марсианам тяжело было передвигаться по земной поверхности, что связано, по его мнению, с тем, что притяжение Земли гораздо больше, чем Марса. Марсиане также общаются при помощи звуков. Как предполагает автор, они обладают телепатическими способностями . .

После вымирания марсиан на их базе были обнаружены существа, похожие на человека. Автор делает вывод, что на Марсе гуманоидные существа являются чем-то вроде скота. Марсиане их выращивают, чтобы питаться их кровью. Этих существ они взяли с собой в снаряды на время полета к Земле.

Причину, из-за которой марсиане начали агрессивный захват Земли, автор описывает как тяжёлые условия жизни на Марсе: понижение средней температуры на планете, наступление льдов, разрежение атмосферы, пригодной для дыхания. Технология марсиан намного опережает земную технологию начала XX века . Любопытно отметить, что марсиане Уэллса не знают колеса и в их механизмах практически нет вращения вокруг оси.

Образ марсианина как бесстрастного, рационального и бездуховного существа, рассматривающего землян только как объект истребления и употребления в пищу, впервые был подготовлен в более раннем произведении Уэллса «Человек миллионного года» .

История создания

«Война миров» - четвёртый роман Герберта Уэллса, и относится к его ранним произведениям. Как признают исследователи творчества, идея книги носилась в воздухе, и Уэллс был вдохновлён несколькими обстоятельствами, совпавшими в конце XIX века . В и в 1892 году астрономы имели возможность детально наблюдать Марс во время его великого противостояния. Именно тогда были открыты спутники Марса, достаточно детально изучены полярные шапки и система так называемых каналов на поверхности планеты. В 1896 году известный астроном Персиваль Ловелл опубликовал книгу, где высказал предположение о возможности существования жизни на Марсе .

Исследования астрономов произвели большое впечатление на Уэллса и серьёзно повлияли на сюжет будущей книги. Впоследствии Уэллс продолжал интересоваться темой Красной планеты и в 1908 году даже опубликовал статью «Существа, которые живут на Марсе» .

Другое обстоятельство - это изменения в мировой геополитике , объединение и милитаризация Германии . Также следует отметить, что в конце XIX века люди по существу впервые стали замечать последствия разрушительного воздействия на биосферу: к 1898 году популяция американского бизона была почти полностью истреблена человеком. Эти настроения также нашли своё отражение в романе . Рассказчик даже осторожно предлагает читателю поразмыслить, не производят ли его собратья то же впечатление на животных и «дикарей», что марсиане произвели на англичан.

Критика

Книга Уэллса считается первой, где была открыта тема вторжения враждебных пришельцев с другой планеты, которая стала чрезвычайно популярна в мировой научной фантастике XX века .

Сразу после первого издания книга Уэллса произвела большое впечатление на читающую общественность. Роман был воспринят как жёсткая критика имперской колонизаторской политики Великобритании .

В произведении мастерски рисуется панорама характеров и реакции человеческого индивидуума на холодную и бесчувственную угрозу инопланетного вторжения. Писатель ставит фундаментальные вопросы о том, куда может завести однобокая технологическая эволюция разума .

Влияние на мировую науку и культуру

Первое вольное продолжение, роман Гаррета П. Сёвисса «Эдисоновское завоевание Марса» («Edison’s Conquest of Mars»), вышел в США уже в 1898 году . Лазарь Лагин написал альтернативный взгляд на «Войну миров» - повесть «Майор Велл Эндъю», в которой главный герой - предатель, перешедший на сторону марсиан.

Многие писатели-фантасты и критики признавали значительное влияние Уэллса и его «Войны миров» на их творчество. Борис Стругацкий писал о том, что роман Уэллса оказал сильнейшее - прямое либо косвенное - влияние на мировую фантастику XX века вообще и на отечественную фантастику в особенности .

Повесть братьев Стругацких «Второе нашествие марсиан» своего рода современное переосмысление сюжета Уэллса, в котором конформизм землян, не желающих замечать захвата планеты марсианами, доведён до абсурда .

Известный американский учёный Роберт Годдард признавался, что начал заниматься ракетостроением под впечатлением книг Уэллса .

Роман Уэллса неоднократно переиздавался (первое переиздание было уже в 1898 году), переведён на множество языков Земли, стал основой многих фильмов, спектаклей, комиксов, сериалов и компьютерных игр .

Британский писатель-фантаст Кристофер Прист в 1976 году написал роман «Машина пространства», являющийся фанфиком-сиквелом сразу двух романов Уэллса - «Войны миров» и «Машины времени». Главный герой и его подруга - ассистент создателя машины времени - с помощью усовершенствованного варианта машины, способной преодолевать и пространство, попадают на Марс, где вступают в контакт с человекоподобной расой, порабощённой головоногими марсианами, принимают участие в марсианских войнах и готовящейся революции, потом им удаётся проникнуть в один из снарядов и вернуться на Землю.

Технические и смысловые неточности

Экранизации и постановки

Значительный резонанс и большое влияние имела поставленная в 1938 году Орсоном Уэллсом радиопостановка романа , первая часть которой была стилизована под «репортаж в прямом эфире» об инопланетном вторжении и, по сообщениям СМИ, вызвала панику в ряде районов США . По данным современных историков, в действительности паники не было, а история была раздута американскими газетами в качестве курьёзного факта и примера безответственности радиостанций (к тому моменту радиостанции стали серьёзным конкурентом газет).

В адаптациях используются различные даты вторжения, но основная идея остаётся неизменной. Классическим является фильм 1953 года . Марсиане в фильме передвигаются при помощи летающих тарелок.

В 2005 году вышли две экранизации книги «Война миров » режиссёра Тимоти Хайнса и «Война миров » Стивена Спилберга . В голливудском фильме Спилберга играли Том Круз , Джастин Чэтвин и Дакота Фэннинг , премьера фильма в кинотеатрах состоялась 29 июня 2005 года . Сюжет фильма отличается от романа тем, что действие происходит в наши дни и в США, а не в Англии, машинерия марсиан прибывает не из космоса, а находится глубоко под землёй в законсервированном состоянии, а марсиане попадают на Землю (точнее, под землю, в свои аппараты) в каких-то капсулах передвигавшихся с помощью искусственных молний во время аномальной грозы, марсианские треножники атаковали с помощью усовершенствованного лазерного оружия, а сами аппараты были оснащены защитным экраном. У марсиан было две ноги две руки и две вспомогательных конечности, а не голова с щупальцами.

В 2012 году был создан мультфильм «Война миров: Голиаф», где описывается продолжение романа. Действия фильма происходит в 1914 году, когда должна была начаться Первая мировая война. После атаки марсиан прошло 15 лет, за эти годы у землян появилось более мощное оружие и авиация, нежели в реальности. Во время второй атаки марсиане используют не только треножники, но и истребители и гигантские боевые корабли.

В 2013 году телестудиями Entertainment One Television и Impossiblepictures Ltd. на телеканале History Channel был показан псевдодокументальный фильм «Великая Марсианская война 1913-1917» (The Great Martian War 1913-1917), рассказывающий выдуманную историю о противостоянии инопланетному вторжению в указанный период. Воспроизводимые бои между инопланетной расой и землянами напоминают персонажей уэллсовской «Войны миров».

В 2019 году выходит мини-сериал «Война миров ».

См. также

Примечания

1. TWOFTW online project ссылка от 7 октября
2. Видимо, события происходят около 1900 года. В тексте книги описано противостояние Марса 1894 года. И затем следует фраза Гроза разразилась над нами шесть лет назад. Когда Марс приблизился к противостоянию (глава I - Накануне войны ). На самом деле

С одной стороны, перед нами одно из самых масштабных полотен за всю историю мировой фантастики - практически, не имеющая аналогов в литературе, жесткая реалистичная картина конфронтации человека с неведомым и непознанным.

Именно в этом плане, роман Уэллса стал абсолютной классикой, которая рядом с прочими представителями жанра «они пришли из космоса, что бы нас поработить» смотрится подлинным недостижимым Эверестом, по сравнению с локальными холмиками и другими среднего размера возвышенностями. Но с другой строны, Уэллс был не просто научным фантастом, а одним из родоначальников «социальной школы», и поэтому сама идея возможного вторжения инопланетных гадов, была лишь наиболее очевидным планом, лишь маскирующим подлинный интерес автора. Но какой?

Ответ приходит, если посмотреть на дату создания романа - 1898. Заканчивается не просто еще один век в истории, нет, на пороге уже стоит новая эпоха, ощущением прихода которой буквально наэлектризованы умы тогдашнего населения планеты. Появились и интегрированы в повседневную жизнь первые телеграфы, улицы городов рассекают первые хромированные «самодвижущиеся коляски», на бульваре Капуцинов в Париже состоялся первый сеанс «передвижных картинок» братьев Люмьер.... Однако, это лишь верхушка айсберга - что-то неведомое и страшное для консервативного сознания обывателей, куется в военных лабораториях. Мир неуловимо для глаз меняется, что бы уже никогда не вернуться к прежнему состоянию. И само название романа Уэллса отсылает нас не просто к борьбе с инопланетным вторжением, а именно к глобальному противостоянию двух миров: старого, консервативного, цепляющегося за уцелевшие осколки ценностей викторианской эпохи, и мира нового: безжалостного, рационального до последней косточки, а по сему - дегуманизирующего по самой своей сути. Принято считать, что у человека и марсианина, изначально очень мало общего, что прагматичная логика инопланетян, позволяющая им использовать для очищения территории от людей тактику «выжженой земли» чужда и непонятна современному, для даты написания романа человеку. Но так ли это, на самом деле?

Всего через 16 лет грянет первая война новой эпохи, первая не только по невиданным до сих пор, масштабам участников и потерь, но и в свете использованных в ней новейших технических разработок. И люди, умирающие под воздействием токсичных газов, боевые машины, поначалу такие же неуклюжие, но исстребляющие маленьких, практически оловянных, по сравнению с их громадой, солдатиков, из уэллсовской фантазии шагнули в суровую реальность. Единственная из идей Уэллса, которая не получила воплощения в современной военной инженерии - это использование тепловой энергии для генерации разрушительного теплового луча, но это можно списать на излишнюю дороговизну и нерентабельность данных разработок. В самом деле, зачем уделять им время, когда иной вид мирной энергии, поставленной на службу человеку, может по нажатию одной кнопки (рычага, тумблера) сметать целые города? До таких «фантазий», пожалуй, даже у Уэллса не хватило пессимизма!

На самом деле, роман Уэллса можно воспринимать, как настоящее пророчество об оборотной стороне научного прогресса. На фоне событий обеих мировых войн и различных военных конфликтов в течение всего 20 века, сравнение прагматичной логики марсиан и обычных людей, уже не кажется мне столь неуместным. Герои Уэллса, простые англичане, обитающие по старым обычаям и прописным нормам своего времени, с ужасом взирают на полнейшую унификацию гуманизма в лице чужеродных пришельцев, только не с другой планеты, а фактически, из собственного будущего! Появление бомб, танков, торпед, легко и просто осуществляющих многотысячные разрушения, заставило воспринимать все минувшие до него прочие конфликты Нового времени и средневековья, чуть ли не как детские потасовки. Оно изменило не только суть конфликтов, но и предельно дегуманизировало психологию людей, участвующих в конфликтах, сделав из них, фактически «людей нового мира». То есть, тех же уэллсовских марсиан.

«А как же финал? Как увязать противостояние природных сил с Вашей концепцией романа?» - спросят несогласные с моим отзывом. И самое печальное, что оно как раз прекрасно с ней согласуется! Каждое новое действие НТР по укрощению и использованию природных сил в своих интересах, нарушает естественную гармонию. Как результат: словно, дамоклов меч обрушиваются на поселения «новых людей» землятрясения, смерчи, ураганы.... Потом - мутировавшие штаммы различных болезней, постоянно поражающие тысячи людей по всей Земле. И эту битву невозможно выиграть, победа в ней всегда останется за естественным ходом явлений, то есть природным. Поэтому, финал Уэллса - лишь один из возможных, но вполне вероятный, только уже не для марсиан, а для того, кто является для природного порядка самой главной угрозой - то есть, как ни прискорбно, человека разумного....

Прекрасно осознаю, что моя трактовка романа во многом спорна, но я и не претендую на его «окончательное прочтение». Просто хочется, что бы спустя 110 лет после создания, новые читатели открыли этот Великий Роман, который по моему мнению, является убедительнейшим Реквиемом по всей ныне существующей человеческой цивилизации и попытались задуматься над его социальным и философским содержанием. Может быть, в данном вопросе я и неправ. Однако, это как раз тот самый вопрос, в котором мне совсем не хочется оказаться правым....

Оценка: 10

Я раньше не читал «Войну миров» по, в принципе, банальной причине – 1898 год, я думал, что роман окажется, да, может значимым для жанра, но вялым, архаичным и до мерзости наивным. И вот сейчас, закрыв последнюю страницу, я нахожусь в каком-то шоке – я просто не ожидал, что вещь окажется настолько серьёзной и настолько сильной. Отпали даже страхи касательно архаичности – нет, роман архаичен в чём-то, но понятно архаичен (всё-таки написан в конце 19-го века), но в нём есть и совершенно новаторские по тем временам вещи типа «теплового луча» (лазера?), химического оружия (и это до применения иприта!) и тому подобное! И это только в техническом плане! Само повествование – какое-то невероятно динамичное, ёмкое и тревожное (что само по себе удивляет и восхищает!), да ещё и очень-очень убедительное – будто прогнало все мысли о том, что роман написан кода-то давно, делало его достаточно современным (да-да, вот такое ощущение было!), если не сказать «вещью вне времени»! И я, конечно, ожидал, что роман значителен для жанра, но в моём представлении это было так же, как значительна, допустим, для жанра «Утопия» Томаса Мора (ну, вы понимаете, о чём я) – а оказалось… Я сейчас не просто думаю, что роман породил направление фантастики о вторжении пришельцев, я сейчас вижу (и у меня от этого земля уходит из-под ног), что львиная доля подобного рода фантастики это практически лишь вариации «Войны миров» – в литературе (ну, например, «Кракен пробуждается» Уиндема, «Кукловоды» Хайнлайна и другие), и в кино («Скайлайн», «День независимости» и другие)! В «Войне миров» есть всё, все мотивы которые как под копирку использовались позже и используются сейчас – это и техническое превосходство пришельцев над нами, их всесилие, и отношение «вторженцев» к людям (как к насекомым), и разрушение мифа о величии человечества и того, что человек вершина природы; это и моральное крушение людей в наступающем хаосе (разве это не вечный мотив, выросший из той давки на дороге и из безумия лондонцев, например?); здесь есть даже определённый рецепт борьбы с такими захватчиками, пусть и звучащий из уст не совсем психически здорового человека, но разве мы не видели исполнения этого в других фантастических вещах разных авторов? И, главное, здесь есть герой, который не просто стремиться выжить, но и остаться при этом человеком. И всё это оказывается такой матрицей, практически точным рецептом многих и многих вещей написанных гораздо позже другими авторами. Но радует то, что это не просто матрица, а совершенно цельный, чёткий и сильный роман; не роман-зародыш, а роман-скульптура, которую пытались и пытаются копировать. И это только явные вещи, тот самый каркас, который использовали позже все кому не лень. А если вглядеться дальше? Нет ли в этом романе лавкрафтовского космического ужаса – всесильное зло, пришедшее из космоса, пугающее ещё и тем, что это не конец, и что угроза может оказаться не единственной в своё роде? И не из этих ли треножников выросли всевозможные Годзиллы и другие циклопические чудовища, разрушающие города как игрушки? Не из этих ли картин мёртвых, усыпанных ядовитым пеплом городов вышел современный постапокалипсис? И всё это – из небольшого по объёму романа, очень живого, динамичного, цельного и, не побоюсь этого слова, захватывающего даже сейчас, в 21- веке, но написанного больше сотни лет тому назад. Разве это не потрясающе? Разве это не гениально?

Оценка: 9

Замечательная книга. Чисто английская (прямо-таки как в анекдоте про швейцара, влетающего на гребне волны в двери кабинета лорда: «Тэмза, сэр!»), где действующие персонажи даже находясь под угрозой поголовного истребления межпланетными захватчиками, не забывают в приветственном жесте приподнять котелок (или то, что от него осталось), поинтересоваться здоровьем прохожего, держать слово, выполнять обещания и попросту быть настоящими джентльменами и леди. Нечто подобное можно наблюдать в «Дракуле» Стокера, где ужасы перемежаются с чисто английской аристократичностью манер, где даже сам граф Дракула выглядит более цивилизованным и утонченным персонажем, нежели большинство «аристократов» современных книг, искусственно накачанных неким подобием представлений авторов о «тогдашних» манерах.

Честно говоря, с высоты лет книга до сих пор смотрится на удивление живо, бодро и интересно, несмотря на то, что современные представления о стиле, формате и сути НФ-произведения в наши дни кардинально изменились. И именно поэтому книга смотрится еще выигрышнее. Могу себе только представить, как она сносила головы читателям в 1898 году! «Война миров» - настоящий прорыв в литературе, который тогда вряд ли был осознан и оценен по достоинству.

К сожалению, в свое время, учась в институте, я пропустил данное произведение из виду (причину не приведу - стыдно:gigi:), зато теперь с удовольствием наверстал упущенное - что и вам советую. Пожалуй, для поклонников (ну, или на худой конец - любителей) НФ ознакомиться с этой книгой так же важно, как школьному учителю - с «Евгением Онегиным», «Войной и миром» и «Преступлением и накаазнием». Читать обязательно.

Оценка: 9

Герберт Уэллс -- великий писатель. Писатель просто, без добавления слова «фантаст». «Война миров», пожалуй, самый знаменитый из его фантастических романов, и за сто десять лет всю фантастическую составляющую книги растащили последователи, подражатели и плагиаторы. Сняты фильмы, написаны продолжения, фанфики, книги по мотивам и чёрт знает, что ещё. Казалось бы, от романа должны остаться уважаемые и вполне нетленные мощи. Однако, книга живёт, и читать её так же интересно, как и сто десять лет назад. Роман живёт за счёт реалистической составляющей, за счёт живых людей, подобных тем, что одушевляют книги Диккенса и Теккерея. В этом фантастичнейшем из романов мы видим подлинную Викторианскую эпоху, неторопливую и уверенную в себе, доживающую последние дни, но не собирающуюся капитулировать и тем более -- умирать. Она грудью встречает удар треножников, но не сдаётся, и в этом традиционном английском упрямстве скрыта истинная правда. В этом же и главный конфликт, и главный недостаток романа. Герберт Уэллс видел, что британская империя обречена, не марсианами, а самой историей, но видел и то, что она не собирается признавать очевидного факта. И, чтобы как-то привести к финалу сюжет, он призвал на помощь бактерии -- величайший из роялей мировой фантастики. Фантастика пострадала, правда жизни -- нет. Фантасту Уэллсу можно предъявлять претензии. А книги великого писателя Герберта Уэллса будут нужны ещё не одному поколению благодарных читателей.

Оценка: нет

Война миров - событие глобального масштаба! Значимо оно для всех участников, даже для тех, кто является сторонними наблюдателями - для нас. Внесу свою лепту и я.

Заметила, что существует множество мнений относительно сути произведения - милитаризация, трусость людской породы, доказательство истинности слов «каждый сам за себя» и прочие, подобные этим. Честно, нахожусь несколько в замешательстве. Вероятно, этим важным мыслям в романе нашлось достойное место, но ведь Уэллс сам вполне доступно озвучил тему своего творения. Зачем же переиначивать?

«Прежде чем судить их [марсиан] слишком строго, мы должны припомнить, как беспощадно уничтожали сами люди не только животных... но и себе подобных представителей низших рас». Эти слова из романа как нельзя лучше отражают заглавную мысль произведения - колонизация. Да-да, она самая. Старый свет, большей частью Англия, вел активную политику относительно откровенного порабощения народов и земель Африки и Индии. При таком раскладе легко провести параллель между сюжетом романа и тогдашней жизнью. Марсиане - Колонизаторы; ужаснувшиеся и разбежавшиеся по углам Люди - Представители низших рас (со слов Уэллса); оружие марсиан, по силе превосходящее обороноспособность человечества - военная техника людей, более мощная в сравнении с копьями аборигенов; гибель марсиан от земных бактерий, неведомых им раньше - экзотические болезни, унесшие жизни европейцев, не готовых к опасностям тропиков.

«Разве мы сами уж такие апостолы милосердия, что можем возмущаться марсианами, действовавшими и том же духе?» - обращается к нам с вопросом автор. Ответ очевиден, всё предельно просто и искать скрытого смысла в тексте не нужно. Роман есть роман, пусть даже и такой замечательный как «Война миров», так для чего приписывать ему значимость пророчеств? Уэллс предположил как могут быть усовершенствованы технические достижения, не больше.

Однако, назвать роман фантастикой ради фантастики так же нельзя. Прочтение его не просто спасение от скуки на пару-тройку свободных вечерков. Нет, смысл точно оставляет послевкусие, горький привкус разочарования что ли. Вспомним образ главного героя, имя которого я забыла. Не случайно это человек из толпы, хотя не без амбиций. На протяжении повествования он переживает целую гамму чувств - любопытство, решимость и неуверенность, разочарование, торжество всего естества и конечно же страх, леденящий ужас (возможно, не самое подходящее выражение, отдаёт какой-то дешевизной, но только такую острую грань этого чувства будет испытывать человек, загнанный в угол, теряющий разум от безысходности и ждущий неминуемой гибели). Почему именно он, не знаю. Можно предположить, что читатели будут представлять своё поведение в подобной ситуации, не удивлюсь даже, если найдут много схожего с героем повествования. А так как со стороны видней, глядишь, и задумаются о сущности человеческой.

Подводя итог, Уэллс говорит: «Кругозор человечества вследствие вторжения марсиан сильно расширился. <...>Теперь мы стали более дальнозорки», - и слова его передают какую-то надежду на людей, населяющих мир, не знавший нападения марсиан. Дескать, бди! и следи за свой неровной поступью, кто знает какая напасть ждёт тебя завтра?

Оценка: 10

Герберт Уэллс со своей «Войной миров» надолго опередил время и стал законодателем моды для целого пласта научно-фантастических романов. При этом, в груде произведений на тему «вторжения чужих» он и спустя сотню лет умудряется не теряться и быть круче (да-да, именно круче) большинства современных поделок. Да, некоторые представления того времени сейчас кажутся весьма наивными, но это только придает роману силы и глубины. Ведь если главный герой, человек весьма неглупый, глубоко убежден в фактах, мало общего имеющих с современной наукой, насколько же ничтожны шансы человечества? Схема инопланетного вторжения реалистична до жути. Автор не стесняется в показе мрачных и жестоких сцен: тут и жуткая давка бегущих прочь из обреченного Лондона, и заполненные трупами улицы городов, и вынужденная расправа над священником... верящие в то, что можно отсидеться и ударить - просто наивные дураки. Дни человеческой цивилизации сочтены.

И, самое главное, о чем не раз напоминает Уэллс в своем романе - методы, которые используют марсиане для захвата Земли не столь уж бесчеловечны. Наоборот, они оказываются ужасающе человеческими. Поход боевых треножников на Лондон ничем не отличается от сотен колониальных походов, предпринятых в свое время землянами и уж кто-кто, а мы, люди, не можем обвинять марсиан в чрезмерной жестокости. Сами из того же теста.

Оценка: 9

Как ни удивительно, но одна из лучших книг о Второй мировой была написана за сорок лет до самой войны…

Крах старого мира. Опустевшие улицы древних европейских городов и жуткий вой сирены над руинами. Толпы беженцев – ещё вчера мирных сытых обывателей. Отчаяние и проблески надежды. Нечеловеческая жестокость в сочетании с нечеловеческим же рационализмом. Высочайшие достижения науки на службе у людоедов… Откуда у жителя столицы величайшей мировой империи в конце самодовольного, исполненного веры в Прогресс и конечное торжество гуманизма XIX века такие странные видения? Видно уже тогда что-то носилось в воздухе, какое-то смутное предчувствие грядущих сумерек.

Тип повествования необычен для военной фантастики. Мы видим события не глазами полководца, двигающего стрелочки на карте, и даже не глазами солдата, «знающего свой маневр», а растерянным взглядом обычного человека, брошенного в самую гущу. Он видит лишь обрывки событий, а не целую картину, не знает, что происходит, кто побеждает, где линия фронта, жив ли ещё, наконец, кто-нибудь из его родных! И вот эта-то фрагментарность создаёт жуткое ощущение достоверности, как будто автор не придумал свою книгу, а уловил смутные образы, пришедшие из грядущих десятилетий, и воплотил их в форме страшной сказки о конце цивилизации.

«Если я еду в Лондон и вижу оживленную толпу на Флит-стрит и Стрэнде, мне приходит в голову, что это лишь призраки минувшего, двигающиеся по улицам, которые я видел такими безлюдными и тихими; что это лишь тени мертвого города, мнимая жизнь в гальванизированном трупе».

Оценка: 10

Считаю, что именно «Война Миров» Герберта Уэллса стала отправной точкой во всех последующих фантазиях об инопланетных вторжениях на землю.

Уэллс смешивает две сюжетные линии - одна относится непосредственно к вторжению, а вторая рассказывает о том, как его переживает самый обычный человек. Автор очень реалистично показывает реакции и само поведение главного героя, который страшно напуган происходящим и имеет лишь одно стремление - убежать как можно дальше от опасности.

«Война миров», в отличие от большинства фантастических произведений максимально приближена к читателю, очень достоверна и в определенном смысле реалистична. А что касается частого употребления названий английских поселков и городков, то Уэллс ведь писал свои книги в первую очередь для английского обывателя, чтобы какой-нибудь колбасник из Вулвича, прочитав книжку сказал: «А я ведь там живу!».

Оценка: 10

Что, на мой взгляд, делает «Войну Миров» шедевром, классикой жанра - так это полное правдоподобие, реализм происходящего. Создается впечатление, что читаешь настоящие воспоминания участника событий. И не важно, что на Марсе на самом деле нет разумной жизни и гигантские пушки - не самый эффективный способ доставки межпланетных экспедиций. Зато как удивительно точно описана реакция благополучного и, казалось бы, незыблемого викторианского общества на вторжение - от противоречивых слухов и недоверия через возрастающую тревогу к внезапному осознанию смертельной и неостановимой опасности, всеобщей панике и отчаянию. Увы, история полна подобных примеров, и вовсе не фантастических...

Орсон Уэллс позже довел реализм книги до логического завершения, заменив прошедшее время на настоящее в своей знаменитой радиопостановке.

Оценка: 10

Если Вы открыли «Войну миров», то знайте, что держите в руках настоящую классику жанра, не просто произведение - роман-легенду, роман-пророчество, который породил целые направления в литературе, вдохновил сотни писателей, сценаристов и режиссеров. Почти в каждом произведении о вторжении Чужих или Марсе Вы и сегодня найдете эхо событий «Войны миров, мыслей и чувств, вложенных автором в этот роман.

Даже в детстве, когда впервые читала роман, понимала: это - качественная литература. Уэллс смог создать почти физически ощутимую атмосферу происходящей с цивилизацией катастрофы. На контрастах - от сонной и тихой жизни провинциального городка - к таинственным треножникам, уничтожающим все на своем пути, от добродушных соседей - к жестоким мародерам, от солнечных дней - к затянутому дымом пожарищ пепелищу, от благодушия первых страниц - к отчаянию и мраку конца войны, которая полностью уничтожает привычный мир героев и оставляет их, лишенных всяких иллюзий, на пороге нового мира.

Это не просто занимательный рассказ о вторжении Чужих или крушении цивилизации. Сильный социальный роман, роман-предупреждение, роман-размышление о грядущем опасном времени перемен, когда спокойная, размеренная жизнь сменится бешеным ритмом технологического прогресса, ломая устоявшееся мировоззрение, привнося в людские отношения жесткость и прагматизм. Как глубоко надо было знать свое настоящее, чтобы увидеть в нем ростки будущих страшных событий 20-века с его мировыми войнами и концлагерями, чтобы в век восхищения наукой и новыми технологиями оценить не только то благо, которые они несут, но и опасности, угрожающие духовной составляющей цивилизации людей.

Что-то из описанного в романе сбылось с пугающей точностью, что-то - так и осталось грозным предупреждением или, наоборот, мечтой и напрасной надеждой. И от того, по-прежнему, так актуальны заключительные слова романа о едином Человечестве - до сих пор не осуществившейся мечте писателя-провидца.

Оценка: 9

Честно говоря прочитала книгу из чистого любопытства:очень много положительных отзывов про «отца» фантастики и т.д. Мне стало интерессно, чем же так это произведение гениально, почему именно по нему снимают фильм, почему именно Его выделили из массы фантастики.

Неоднозначно мое мнение по поводу этой книги. Начало не захватило, очень много рассуждений связанных с наукой, аппатичный английский гражданин, витающий где то в облаках и даже в момент опасности держащийся с изысканностью. присущей лишь английскому принцу. Когда марсиане приземляются и начинает разворачиваться действие, то оно похоже на замдленные сюжеты кинопленки. Вроде есть действие, а вроде и нет, все и не думают что то предпринимать. Марсиане начинают убивать, а толпа все стоит и смотрит, как стадо баранов на новые ворота. Называется «любопытной Варваре нос оторвали». Конец тоже предугадывался заранее, не было никакой загадки, все уже и так понимали что произойдет. Автор видимо не захотел загружать мозг загадками и шарадами, а сказал прямо» Во всем виноваты бактерии и вирусы».

Но вот разговор с артиллеристом выдернул меня из этого уныния разрухи, черного дыма и красной травы.«Они вечно торопятся на работу, – я видел их тысячи, с завтраком в кармане, они бегут как сумасшедшие, думая только о том, как бы попасть на поезд, в страхе, что их уволят, если они опоздают. Работают они, не вникая в дело; потом торопятся домой, боясь опоздать к обеду; вечером сидят дома, опасаясь ходить по глухим улицам; спят с женами, на которых женились не по любви, а потому, что у тех были деньжонки и они надеялись обеспечить свое жалкое существование. Жизнь их застрахована от несчастных случаев» - вот это уже шедевр, но не из области фантастики а из нашего мироздания, это реальность. Это же наша жизнь, она ничуть не изменилась с выхода книги, мы все такое же стадо баранов, откормленных и довольных жизнью перед последующим закланием. Да наука шагнула вперед, да мы изобрели атомную бомбу но НИЧЕГО не изменилось. И тут же напрашивается риторический вопрос: ну неужели нет развития общества, неужели мы так и живем в 19 веке? Вот именно за эти рассуждения, за возможность думать и рассуждать я оценила его восьмеркой.

Ну и конечно же «превеликий» треножник!!! Сейчас без этого аттрибута не обходится ни один фантастический фильм. Это стало как бы символом современной фантастики, элементом неподвластным времени и пространству.

Оценка: 8

Думаю, многие современные читатели впервые познакомились с бессмертным творением Герберта Уэллса «Война Миров» благодаря одноименному фильму Стивена Спилберга. Лучше бы этот фильм никогда не показывали. Нет, он не убог. В принципе, фильм качественный, достаточно интересный и атмосферный. Но это не «Война Миров»! У Спилберга получился обычный американский блокбастер, с кучей не нужных спецэффектов, Томом Крузом и нулевым реализмом. Какой еще реализм, это же фантастика, скажите вы. Так Уэллс и делал упор на реализм, чтобы его современникам, казалось, что марсиане могут в любой момент напасть на Землю.

Для начала, стоит отметить тот факт, что «Война Миров» написана Уэллсом в 1898 году. Спилберг посчитал, что книга не выдержит испытание временем и перенес события на век с небольшим вперед в США. Это ошибка номер один. Атака инопланетян на США выглядит банально. Возможно, Спилберг хотел провести параллели между Великобританией начала ХХ века, когда она была мощнейшей державой и Америкой нынешних дней, которая сейчас является единственной сверхдержавой. Но все это фигня. Главное было передать дух Англии начала двадцатого века. Не получилось.

События романа разворачиваются примерно за двадцать лет до начала Первой Мировой Войны. Люди только начинают баловаться с телеграфом, пристально изучать космические явления и кататься на автомобилях. Главный герой (которого Уэллс обделил именем, и поэтому для простоты мы будем называть его Томом Крузом) живет себе спокойно в графстве Сурей и пишет на философские темы. В общем, наш Том Круз писатель-философ. Поэтому в тексте часто встречаются философские размышления на различные проблемы человечества.

В один прекрасный день, не далеко от городка, в котором живет Том упал метеорит. Местный астроном уже давно заметил какие-то вспышки с Марса и поэтому решил, что это метеорит прилетел с Красной планеты. И не ошибался. Оказалось, что вовсе это не метеорит, а космическая капсула (можно даже сказать гигантский оружейный снаряд), в которой на Землю переправились марсиане. И никаких дурацких молний, как у проклятого Спилберга. Что случилось после того, как марсиане вылезли из своего транспорта догадаться не сложно. Война и все сопутствующие ей ужасы и, в конце, вполне ожидаемый финал с хорошей реализацией.

Как видите, сюжет выглядит довольно слабо для нашего времени. Но есть пару деталей, которые значительно украшают повествование. Конечно, это сами марсиане. Непонятно, почему Спилберг как-то забыл об этой важной детали. Уэллс подробно описал анатомию марсиан, сделал несколько выводов об образе их жизни. Просто поражает, тот факт, что Уэллс еще в 1898 году смог написать такое, да еще и «подтверждая» все это научными фактами. Еще одна существенная деталь, которую Спилберг выбросил это встреча Тома Круза с двумя второстепенными персонажами: священником и артиллеристом. В этих двух людях скрываются все пороки человечества, они воплощает в себя всю гниль человеческой природы. Священник пугливый, тщедушный фанатик, который неспособен ни на что, кроме нытья. Во главу всего он ставит только свою никчемную персону. Обычный безвольный эгоист. Артиллерист же воплощает Власть в ее нынешнем виде. Он готов продвигать свои идеи, но ценной усилий других людей. Ему проще прятаться за спинами исполнителей. И самое главное, что таких людей полно и в наше время.

Таким образом, «Война миров» выдержала испытание временем. Проблемы книги актуальны и сейчас. Да и пришествие марсиан отлично обосновано и не вызывает глупых улыбок. Но самое главное это любовь главного героя к своей жене. Какая любовь? Отвечу, мой невнимательный читатель, цитируя последние предложение в романе: «Но самое странное – это держать снова в своей руке руку жены и вспоминать о том, как мы считали друг друга погибшими.» Действительно странно, в XXIвеке для многих это не имеет значения.

Повествование в «Войне Миров» ведется на очень высоком уровне. Текст пестрит описаниями местности, ничего для меня не значащими названиями английских городков и рассуждениями о марсианах. Самые интересные эпизоды, конечно, и включают себя марсиан. Знаменитые треножники, световые лучи, осьминогообразные марсиане – и все это Уэллс написал в 1898 году! Просто поразительно, как англичанину удалось такие абсурдные для того времени вещи передать с точки зрения науки. И именно в этом заключается реализм романа, который Спилберг не уловил.

Нельзя и не отметить и отлично переданные Уэллсом моменты мародерства и бегства из Лондона глазами младшего брата Тома Круза. В минуты паники и отчаяния лишь единицы могут помочь другому человеку. Чем не реализм в фантастическом антураже?

Персонажей в книге не много. Главный герой на фоне остальных персонажей выделяется, прежде всего, своей образованностью и способностью логически мыслить. На его фоне безумный Священник выглядит настоящим убожеством. Он не способен сражаться, зато способен ныть.

Артиллерист же, по началу смог сломить волю Тома Круза, своей идеей о новом обществе под пятой марсиан. Но стоило главному герою отойти от шока и обрести ясность мышления, как он понял истинную сущность вояки.

Еще раз повторюсь, персонажей мало. Но в каждом из них скрывается кто-то из нас. Уэллс смог показать, что и на грани гибели человечество может оставаться мерзким. Конечно, иногда находятся люди, которых невозможно сломить, но они, по сути, ничего не решают. А вот брат Тома Круза получился не убедительным.

Думаю, объяснять, почему история про нападение марсиан на Землю, написанная в 1898 году, по умолчанию получает за оригинальность 10 баллов никому не надо. Что же до мира, созданного Уэллсом, то он уникален. Англия, почти разрушенная. Её земли топчут треножники, людей пускают на убой.

Читать «Войну миров» сейчас, наверно, даже интересней чем в начале ХХ века. Такого антуража для нападения инопланетян в наше время и не встретишь. Для нас время Уэллса в диковинку. Старая Англия, тяжелые неповоротливые пушки, гренадеры, телеграф, первые машины и велосипеды. Почему все это не использовал Спилберг? Чего он хотел? Снять современную «Войну Миров»? Современная «Война миров» это Район №9. А фильм Спилберга больше похож на американскую подделку старой доброй английской книги. Что-то вроде американского футбола по сравнению с европейским.

«Война миров» - книга на века. Ее сложно назвать фантастической в прямом смысле этого слова. Марсиане являются катализатором при проявлении всех проблем человечества. Настоящий реализм в фантастической обвертке.

Оценка: 9

С 9.00 по 9.45 утра 27 августа 1896 года состоялась самая короткая, согласно книге любознательного пивовара, война в истории человечества, в ходе которой 5 британских военных кораблей почти полностью разрушили дворец Занзибарского султана. Могущество Объединеного королевства и авторитет ее величества, оплота веры, the Widow, недавно отметившей 60-летие царствования, были действительно незыблемы. Только вольнодумец-атеист из педагогического колледжа смог разглядеть «скрытую угрозу» вечному Викторианскому мироустройству.

«Люди - и муравьи. Муравьи строят город, живут своей жизнью»... - знакомая цитата? Так, на всякий случай, это не «Пикник на обочине», это - «Война миров». Такой маленький «mind trick» by H.G.Wells (авторам на заметку) - возьми древние мифы и переделай богов по своему разумению. Просто у Стругацких новые боги не замечают муравьев - это и есть то самое «фантастика ушла вперед», что лейтмотивом звучит в разочарованных отзывах? Или «вперед» - это технические новинки в поделках в духе «Дня независимости»?

В чем автор остался верен своей англосаксонской природе - так это в скурпулезности описаний и некоторой тяжеловесности сюжета, особенно если сравнивать со знаменитой радиомистификацией CBS и «Меркьюри Театра». Кто бы сомневался - американцам больше по душе фаст-фуды, нежели ростбифы. Но если вы - европейский гурман, лучше попробовать оригинальное блюдо, чем его позднейшие адаптации.

Если революционная идея - вольнодумца, «скучный» сюжет - англосакса, то финал (неожиданный закономерный) - типичного биолога. Благодаря этому ликвидация «вторжения» не составляла для автора никакой проблемы, но от этого она не становится менее поучительной для читателя. Ведь уже на следующий год после публикации началась другая война, Анго-бурская, в ходе которой Британия потеряла 22 000 человек погибшими, и лишь менее трети из них - в боевых действиях, остальные умерли от разного рода инфекций.

Упала посылка из космоса – люди беспечны, возбуждены. В них проявляется любопытство, а осторожность отступает на второй план. Действительно, характеры людей со временем меняются мало. Развивается техника. Мы называем себя «разумными». А любопытны так же как мартышки.

Позже мы видим, как люди от страха становятся ещё ближе диким предкам. Мы видим и эгоизм, и малодушие. Выживает сильнейший. Или живу сегодня – а завтра хоть потоп.

Книга заставляет сильно задуматься.

Оценка: 9

Информация от издательства

В оформлении использована иллюстрация к роману «Чудесное посещение» из английского издания 1903 г.

Уэллс Г. Дж.

Война миров. Чудесное посещение: романы / Герберт Джордж Уэллс; пер. с англ. В. Бабенко, А. Иорданского. – Москва: Текст, 2017.

ISBN 978-5-7516-1439-3

Герберт Уэллс был гениальным, божественно одаренным писателем и парадоксальным мыслителем. Невероятно увлекательно сейчас, в XXI веке, читать истинно художественную фантастическую прозу Уэллса, написанную более ста лет назад. Один только роман «ВОЙНА МИРОВ» дает немало поводов для изумления. Оказывается, снаряды марсиан были покрыты чешуйчатой оболочкой, спасавшей пришельцев от перегрева в земной атмосфере – сразу возникает ассоциация с покрытием современных космических кораблей. Множество других примеров убеждают нас в том, что Уэллс был отброшен от нас НАЗАД – цензурой, безбожным (во всех смыслах) редактированием и плохими переводами. В книгу вошли фантастический роман «Война миров», который можно назвать первым фантастическим триллером, и роман-притча «Чудесное посещение» о появлении настоящего ангела в глубинке викторианской Англии. Мастерские переводы В.Т. Бабенко и А.Д. Иорданского, впервые опубликованные в «Тексте» в 1996 г., возвращают нам истинного Уэллса – гениального, божественно одаренного писателя и парадоксального мыслителя.

© «Текст», издание на русском языке, 2017

Война миров. Научный роман, 1898. Перевод с английского Виталия Бабенко

Моему брату Фрэнку Уэллсу – это воплощение его идеи

Но кто живет в этих мирах, если они обитаемы?.. Мы или они Владыки Мира? И как быть с тем, что все на свете предназначено для человека?

Иоганн Кеплер (Приведено у Роберта Бертона в «Анатомии меланхолии»)

Книга первая. Пришествие марсиан

I

КАНУН ВОЙНЫ

В последние годы девятнадцатого столетия никто не поверил бы, что за делами земной цивилизации зорко и внимательно наблюдал разум, еще более могучий, чем человеческий, хотя и не менее подверженный смерти; что в то время как люди занимались своими проблемами, их исследовали и изучали, быть может, почти так же тщательно, как человек, обладающий микроскопом, изучает короткоживущие создания, что кишат и размножаются в капле воды. С бесконечным самодовольством сновали люди по всему земному шару, занимаясь своими делишками и пребывая в безмятежной уверенности, что они и есть владыки материи. Возможно, инфузория под микроскопом пребывает в той же уверенности. Никто не задумывался о том, что более старые планеты – источник опасности для человеческого рода, а если кто и задумывался, то сразу же отбрасывал эту мысль, ибо сама идея, будто на этих планетах есть жизнь, казалась ему невозможной и невероятной. Любопытно вспомнить некоторые представления, бытовавшие в те давно ушедшие дни. В лучшем случае земные люди могли вообразить лишь то, что если на Марсе и обитает какая-то другая раса, то, скорее всего, она стоит ниже по развитию, чем человеческая, и готова радушно встретить миссионерскую экспедицию. А тем временем чужой разум, относящийся к нашему примерно так же, как мы относимся к животным, которые погибают , разум сильный, хладнокровный и очень неприятный, смотрел из бездны пространства на нашу Землю завистливыми глазами и медленно, но верно вынашивал свои коварные планы. И в самом начале двадцатого века произошло великое крушение иллюзий.

Планета Марс – едва ли нужно напоминать об этом читателю – вращается вокруг Солнца в среднем на расстоянии ста сорока миллионов миль и получает от него чуть ли не вдвое меньше тепла и света, чем наш мир. Если небулярная гипотеза верна хоть в какой-то степени, то Марс явно старше Земли, и жизнь на его поверхности должна была зародиться задолго до того, как Земля стала переходить от расплавленного состояния к твердому. То обстоятельство, что его объем составляет менее одной седьмой объема Земли, лишь ускорило остывание Марса до температуры, при которой могла возникнуть жизнь. Там есть воздух, вода и все необходимое для поддержки существования живых организмов.

И тем не менее человек настолько тщеславен и настолько ослеплен своим тщеславием, что ни один писатель до самого конца девятнадцатого века не высказал даже мысли о том, что на этой планете может развиться разум и уж тем более что он далеко опередит земную цивилизацию. Равным образом ни один человек не задумался еще и вот над чем: раз уж Марс старше Земли и дальше отстоит от Солнца, причем его поверхность едва ли составляет четвертую часть земной, то из этого с необходимостью вытекает только одно – жизнь на нем не только гораздо дальше от точки зарождения, но и гораздо ближе к закату.

Наступление вечного льда, который когда-нибудь одолеет и нашу планету, зашло у нашего соседа, видимо, слишком далеко. Физические условия на Марсе по-прежнему остаются большой загадкой, однако теперь мы знаем, что даже в его экваториальном поясе средняя дневная температура вряд ли выше, чем у нас в самую холодную зиму. Его атмосфера гораздо более разрежена, чем земная, а площадь океанов сократилась, и теперь они покрывают всего лишь треть его поверхности; по мере того как времена года медленно сменяют друг друга, вокруг обоих полюсов нарастают, а затем тают огромные снежные шапки, периодически затопляя умеренные пояса. Последняя стадия истощения планеты, для нас еще бесконечно далекая, стала злободневной проблемой для обитателей Марса. Под давлением неотложной необходимости их ум отточился, мощь возросла, а сердца ожесточились. И вот, глядя в мировое пространство, вооруженные такими инструментами и таким интеллектом, о которых мы и мечтать не можем, они видят недалеко от себя, на кратчайшем расстоянии, в каких-нибудь тридцати пяти миллионах миль по направлению к Солнцу, утреннюю звезду надежды – нашу более теплую, чем их мир, планету, зеленую от растительности и серую от воды, с туманной атмосферой, красноречиво свидетельствующей о плодородии, с виднеющимися сквозь просветы в клочковатых облаках широкими пространствами населенной земли и узкими морями, где кишат военные суда.

А мы, люди, создания, населяющие Землю, должны казаться им, по меньшей мере, такими же чужедальними и ниже стоящими существами, как нам – обезьяны и лемуры. Разумом человек уже понимает, что жизнь – это беспрестанная борьба за существование, и, кажется, марсианский разум придерживается того же мнения. Их мир давно уже начал охлаждаться, а Земля все еще полна жизни, но это жизнь тех, кого марсиане считают низшими животными. Передвинуть театр военных действий поближе к Солнцу – вот, в сущности, их единственное спасение от гибели, которая неуклонно, поколение за поколением, подкрадывается к ним.

Прежде чем судить их слишком строго, мы должны припомнить, как беспощадно, до полного уничтожения, истребляли сами люди не только животных, таких, как исчезнувшие навсегда бизон или дронт, но и свои же низшие расы. Тасманийцы, несмотря на их принадлежность к роду человеческому, были полностью сметены с лица Земли за пятьдесят лет истребительной войны, затеянной иммигрантами из Европы. Разве мы такие уж поборники милосердия, что можем возмущаться марсианами, которые вели свою войну в том же самом духе?

Марсиане, как видно, рассчитали свой бросок через пространство удивительно точно – их математические познания, судя по всему, значительно превосходят наши – и подготовились к нему с чуть ли не идеальной слаженностью. Если бы наши приборы были способны на большее, мы заметили бы надвигающуюся угрозу задолго до конца девятнадцатого столетия. Такие ученые, как Скиапарелли, внимательно следили за красной планетой – любопытно, между прочим, что на протяжении множества столетий Марс считали звездой войны, – но им не удалось понять причину периодического появления на ней пятен, которые они умели так хорошо наносить на карты. И все эти годы марсиане, очевидно, вели свои приготовления.

Во время противостояния 1894 года на освещенной части планетного диска был виден сильный свет, замеченный сначала Ликской обсерваторией в Калифорнии, затем Перротеном в Ниццкой обсерватории, а потом и другими наблюдателями. Английские читатели впервые узнали об этом из журнала «Нейчер» от второго августа. Я склонен думать, что это явление означало отливку гигантской пушки, могучего ствола, утопленного в тело планеты, из которого марсиане потом обстреливали Землю. Странные пятна, до сих пор, впрочем, не объясненные, наблюдались вблизи места вспышки во время двух последующих противостояний.

Гроза разразилась над нами шесть лет назад. Когда Марс приблизился к очередному противостоянию, Лавель с Явы отправил в Королевское астрономическое общество послание, от которого затрепетали телеграфные провода, – поразительная информация гласила, что на Марсе произошел колоссальный выброс раскаленного газа. Это случилось двенадцатого числа ближе к полуночи; спектроскоп, к которому тут же прибег Лавель, показал, что к Земле с невероятной скоростью движется пылающее газообразное облако, состоящее главным образом из водорода. Этот поток огня перестал быть видимым около четверти первого. Лавель сравнил его с колоссальной струей пламени, внезапно и яростно вырвавшейся из планеты, «как раскаленные газы вылетают из ствола орудия».

Это была на редкость точная фраза. И все же на следующий день в газетах не появилось никаких сообщений об этом, за исключением маленькой заметки в «Дейли телеграф», поэтому мир остался в неведении относительно самой серьезной из всех опасностей, когда-либо угрожавших человеческой расе. Я тоже мог бы не услышать об этом выбросе, если бы не встретился в Оттершо с известным астрономом Оугилви. Он был до крайности взволнован сообщением и от избытка чувств пригласил меня провести ночь в обсерватории, чередуясь с ним в наблюдениях за красной планетой.

Несмотря на все, что последовало с той поры, я по сей день очень ясно помню то ночное бдение: черная, безмолвная обсерватория, затененная лампа в углу, бросающая слабый свет на пол, мерное тиканье часового механизма телескопа, узкая щель в куполе – продолговатое окно в бездну, запорошенное звездной пылью. В темноте невидимо, но явственно слышимо перемещался Оугилви. Посмотрев в телескоп, можно было увидеть кружок глубокой синевы и плававшую в нем маленькую круглую планету. Она казалась такой крохотной, такой яркой, маленькой и спокойной – ее пересекали едва заметные поперечные полосы, а сам диск был слегка приплюснут и потому не производил впечатления идеальной окружности. Планета была очень мала, и от нее исходило теплое серебряное сияние – ну просто булавочная головка света! Она словно бы немного дрожала, но на самом деле это вибрировал телескоп, потому что в нем работал часовой механизм, державший планету в поле видимости.

Пока я наблюдал, звездочка то уменьшалась, то увеличивалась, то приближалась, то удалялась, но это было просто потому, что мой глаз устал. Нас отделяли от нее сорок миллионов миль – больше сорока миллионов миль пустоты. Немногие могут представить себе всю необъятность той бездны, в которой плавают пылинки материальной Вселенной.

Вблизи планеты, я помню, были три маленькие светящиеся точки, три звезды, видимые только в телескоп, бесконечно удаленные, а вокруг – неизмеримый мрак пустого пространства. Вы хорошо знаете, как выглядит эта черная бездна в морозную звездную ночь. В телескоп она кажется куда более глубокой. И невидимо для меня – вследствие удаленности и малой величины, – с каждой минутой приближаясь на многие тысячи миль, через все это невероятное пространство быстро и неуклонно неслось Нечто, посланное нам марсианами, Нечто, которому суждено было принести на Землю столько мучений, бедствий и смертей. Тогда, наблюдая планету, я и не подозревал об этом; никто на Земле не подозревал об этом метко пущенном снаряде.

В эту же ночь, кстати, произошел еще один выброс газа с Марса. Я видел его. Красноватая искра на самом краешке диска и еле заметное вздутие на линии окружности. Хронометр как раз пробил полночь, я сообщил об увиденном Оугилви, и он занял мое место. Ночь была жаркая, мне хотелось пить. Неловко разминая затекшие ноги, я подошел к столику, на котором стоял сифон, как вдруг Оугилви вскрикнул, увидев несущийся к нам поток газа.

В ту ночь новый невидимый снаряд был выпущен с Марса на Землю – ровно через двадцать четыре часа после первого, с точностью до секунды. Помню, как я сидел на столе в темноте, а перед глазами у меня плавали красные и зеленые пятна. Я размышлял о том, где бы найти огонь, чтобы прикурить от него, и вовсе не подозревал, что означает эта мимолетная вспышка и к каким поворотам моей судьбы она приведет. Оугилви вел наблюдение до часу ночи, затем сдался, мы зажгли фонарь и отправились к нему домой. Внизу в темноте лежали Оттершо и Чертси, и все несколько сотен их жителей уже мирно спали.

Оугилви в ту ночь много распространялся на тему условий жизни на Марсе и высмеивал вульгарное мнение о том, что его обитатели подают нам сигналы. Его идея заключалась в том, что на планету обрушился целый град метеоритов или же что там началось мощное извержение какого-нибудь вулкана. Он объяснял мне, насколько мала вероятность того, что эволюция органического вещества происходила на двух соседних планетах в одном и том же направлении.

– Один шанс против миллиона за то, что на Марсе существует нечто вроде человеческого общества, – сказал он.

Сотни наблюдателей видели вспышку той ночью, и на следующую ночь тоже, около полуночи, и еще через сутки, и так десять раз подряд – каждую ночь по вспышке. Почему выстрелы прекратились после десятой ночи – этого на Земле так никто и не смог объяснить. Может быть, газы, выделяющиеся при стрельбе, причиняли марсианам какие-нибудь неудобства. Густые клубы дыма или пыли – увиденные в какой-нибудь мощный земной телескоп, они представляли собой маленькие серые колышущиеся пятнышки – расползались в прозрачной атмосфере планеты и затемняли знакомый рисунок ее поверхности.

Наконец даже газеты проснулись и заговорили об этих явлениях; сначала кое-где, потом повсюду стали появляться популярные заметки о вулканах на Марсе. Помню, журнал «Панч», известный своими комиксами, остроумно обыграл это в политических карикатурах. А между тем снаряды, выпущенные марсианами в сторону Земли, снаряды, о которых никто здесь не подозревал, летели в бездонной пустоте пространства со скоростью многих миль в секунду и с каждым часом, с каждым днем становились все ближе и ближе. Теперь мне кажется совершенно невероятным, как это люди могли заниматься своими мелкими делишками, когда неумолимый, скорый на расправу рок уже простер над нами свои крылья. Помню, как радовался Маркем, раздобыв новую фотографию планеты для иллюстрированного журнала, который он тогда редактировал. Люди нынешнего, более позднего времени с трудом представляют себе, как много было журналов в девятнадцатом веке и сколь они были предприимчивы. Я же в то время с большим рвением учился ездить на велосипеде и работал над серией статей, посвященных возможному развитию нравственных принципов по мере прогресса цивилизации.

Однажды вечером (первый снаряд находился тогда за десять миллионов миль от нас) я вышел с женой прогуляться. Небо было звездное, я объяснял ей знаки зодиака и показал на Марс, яркую точку света, ползущую по небосводу в сторону зенита, куда было направлено столько телескопов. Вечер был теплый. Группа экскурсантов из Чертси или Айлуэрта, возвращаясь домой, прошла мимо нас с пением и музыкой. В верхних окнах домов светились огни, люди ложились спать. Издалека, с железнодорожной станции, доносился шум поездов, которых переводили на запасные пути, лязг и громыхание вагонов, смягченные расстоянием, звучали почти как музыка. Жена обратила мое внимание на яркое свечение красных, зеленых и желтых сигнальных огней – они словно бы складывались в какую-то конструкцию на фоне ночного неба. Все казалось таким спокойным и безмятежным.

II

ПАДАЮЩАЯ ЗВЕЗДА

Затем наступила ночь первой падающей звезды. Ее заметили рано утром над Винчестером в восточной стороне – в небе, очень высоко в атмосфере, появилась огненная черта. Сотни людей наверняка видели ее и приняли за обыкновенную падающую звезду. По описанию Албина, она оставляла за собой зеленоватую полосу, которая светилась еще несколько секунд. Деннинг, наш крупнейший авторитет по метеоритам, утверждал, что она впервые появилась на высоте примерно девяноста или ста миль. Ему показалось, что небесное тело упало на землю приблизительно в ста милях к востоку от него.

В этот час я был дома и работал в своем кабинете, но, хотя створчатые окна этой комнаты выходили на Оттершо и жалюзи были подняты (в те дни я любил смотреть на ночное небо), я ничего не увидел. Тем не менее эта штука, самая странная из всех, что когда-либо прилетали на Землю из космоса, скорее всего, упала именно тогда, когда я сидел за столом, и я мог бы увидеть ее, если бы взглянул на небо в тот момент, когда она пролетала. Некоторые из тех, что видели ее во время полета, говорили, что она неслась, издавая шипение. Сам я ничего такого не слышал. Многие жители Беркшира, Суррея и Мидлсекса, должно быть, видели падение звезды, и самое большое, что они могли предположить, это вход в атмосферу еще одного метеорита. В ту ночь, кажется, никто не побеспокоился, чтобы взглянуть на упавшее небесное тело.

Однако бедняга Оугилви, который видел падавшую звезду и был убежден, что метеорит лежит где-нибудь на общинном поле между Хорселлом, Оттершо и Уокингом, поднялся очень рано и вышел из дома с намерением его отыскать. Когда рассвело, он и впрямь нашел его – рядышком с песчаным карьером. При падении снаряда образовалась огромная воронка, большие количества песка и гравия разметало во всех направлениях по вересковому полю, и кучи земли были видны за полторы мили. В восточной стороне вереск загорелся – на фоне рассветного неба поднималась тонкая струйка голубого дыма.

Небесное Нечто почти полностью зарылось в песок, среди разбросанных щепок, в которые превратилась сосна, оказавшаяся на месте падения. Выступавшая наружу часть имела вид громадного обгоревшего цилиндра; его очертания были несколько сглажены толстой чешуйчатой коркой тусклого, серовато-коричневого цвета. Цилиндр был около тридцати ярдов в диаметре. Оугилви приблизился к этой массе, пораженный ее объемом и особенно очертаниями, так как большинство метеоритов имеют более или менее округлую форму. Однако цилиндр был так раскален от полета сквозь атмосферу, что приблизиться к нему было совершенно невозможно. Какое-то шевеление внутри цилиндра Оугилви приписал неравномерному охлаждению его поверхности; до той поры ему еще не приходило в голову, что цилиндр может быть полым.

Оугилви стоял на краю ямы, которую вырыло себе Нечто, разглядывая его странные черты и изумляясь главным образом необычным цветом и удивительной формой небесного тела; лишь сейчас он начал смутно догадываться, что его появление на Земле было предначертано каким-то планом. Утро было замечательно тихое; солнце, только что осветившее сосновый лес между ямой и Уэйбриджем, уже пригревало. Оугилви не запомнил пения птиц в это утро, не было ни малейшего ветерка, и единственным звуком было какое-то шевеление внутри обуглившегося цилиндра. Оугилви был в полном одиночестве на этом поле.

Вдруг он с удивлением заметил, как серый шлак, та самая пепельная корка, что покрывала метеорит, начал кое-где отваливаться от верхнего края цилиндра. Чешуйки отрывались одна за другой и дождем сыпались на песок. Внезапно отвалился и с резким стуком упал большой кусок. Душа Оугилви ушла в пятки.

В эти минуты он по-прежнему не понимал, что происходит, и, хотя жар был слишком силен, спустился в яму поближе к цилиндру, чтобы получше его разглядеть. Даже сейчас Оугилви все еще был склонен объяснить странное явление охлаждением тела, однако это противоречило тому факту, что шлак осыпался только с края цилиндра.

Вдруг Оугилви осознал, что круглая верхушка цилиндра медленно, очень медленно вращается по отношению к основной части. Это движение было едва ощутимым, и Оугилви обнаружил его, только заметив, что черная отметина, находившаяся перед ним пять минут назад, была теперь в другом месте окружности. Однако же он и теперь не вполне понимал, что это означает, пока не услышал приглушенный скребущий звук и не увидел, как черная отметина рывком продвинулась еще примерно на дюйм. И тут его осенило. Цилиндр был искусственный – полый, – и его верхняя часть отвинчивалась! Кто-то внутри цилиндра отвинчивал верхушку!

– Великий Боже! – воскликнул Оугилви. – Там внутри человек! Там люди! Полузажаренные! Они пытаются выбраться!

Наконец-то в его мозгу что-то щелкнуло, и Оугилви связал Нечто со вспышкой на Марсе.

Мысль о заключенном в цилиндре существе так ужаснула Оугилви, что он, забыв про жар, направился к цилиндру, чтобы помочь отвернуть крышку. К счастью, слабый жар, распространяемый небесным телом, удержал его, и Оугилви не обжег руки о раскаленный металл. Он нерешительно постоял с минуту, затем повернулся, вылез из ямы и со всех ног побежал к Уокингу. Времени было что-то около шести часов. Оугилви встретил возчика и попытался объяснить ему происходящее, но история, которую он принялся рассказывать, да и сам его внешний вид – шляпу он обронил в яме – были настолько дики, что возчик просто проехал мимо. Не более удачным был и разговор с прислужником, который как раз в этот момент открывал дверь пивной у Хорселлского моста. Парень подумал, что перед ним сбежавший сумасшедший, и попытался было затащить его в бар и там закрыть. Это немного отрезвило Оугилви, поэтому, завидев Хендерсона, лондонского журналиста, копавшегося у себя в садике, он окликнул его через забор и постарался говорить как можно понятнее.

– Хендерсон, – позвал Оугилви, – вы видели падающую звезду прошлой ночью?

– Ну? – сказал Хендерсон.

– Она теперь на Хорселлском поле.

– Бог ты мой! – воскликнул Хендерсон. – Упавший метеорит! Очень хорошо!

– Это нечто большее, чем простой метеорит. Это цилиндр – искусственный цилиндр, дружище! И в нем что-то есть.

Хендерсон выпрямился с лопатой в руке.

– Что такое? – переспросил он. Он был туговат на одно ухо.

Оугилви рассказал все, что видел. Хендерсон с минуту соображал, затем бросил лопату, схватил пиджак и выскочил на дорогу. Оба поспешно направились к полю и обнаружили, что цилиндр лежит в прежнем положении. Однако звуки, доносившиеся ранее изнутри, прекратились, а между верхушкой и основной частью цилиндра виднелась тонкая полоска ярко блестевшего металла. Воздух с тонким шипением то ли вырывался наружу, то ли поступал внутрь.

Они прислушались, постучали палкой по чешуйчатому боку цилиндра и, не получив ответа, решили, что человек или люди, заключенные внутри, либо потеряли сознание, либо умерли.

Конечно, вдвоем они ничего не могли сделать. Они прокричали несколько ободряющих слов, пообещав вернуться, и поспешили в город за помощью. Легко вообразить, как они, возбужденные и растрепанные, запорошенные песком, бежали в ярком солнечном свете по маленькой улочке в тот утренний час, когда торговый люд снимает ставни витрин, а жильцы открывают окна своих спален. Хендерсон прежде всего направился на железнодорожную станцию, дабы сообщить новость по телеграфу в Лондон. Газетные статьи уже подготовили умы читателей к тому, чтобы она была воспринята должным образом.

К восьми часам толпа мальчишек и безработных уже направилась к полю, чтобы посмотреть на «мертвецов с Марса». Именно такой оборот приняла эта история. Я впервые услышал новость от разносчика газет без четверти девять, когда вышел купить номер «Дейли кроникл». Разумеется, я был крайне поражен; не теряя времени, я вышел из дома и направился через Оттершоский мост к песчаному карьеру.

III

НА ХОРСЕЛЛСКОМ ПОЛЕ

Я обнаружил, что вокруг огромной ямы, в которой лежал цилиндр, собралась небольшая толпа примерно из двадцати человек. Я уже описывал, как выглядел этот колоссальный корпус, зарывшийся в землю. Дерн и гравий вокруг казались обугленными, словно от внезапного взрыва. Вне всякого сомнения, при ударе цилиндра о землю вспыхнуло пламя. Хендерсона и Оугилви там не было. Думаю, они поняли, что пока ничего сделать нельзя, и ушли завтракать к Хендерсону.

На краю ямы, болтая ногами, сидело четверо или пятеро мальчишек; они забавлялись – пока я не остановил их – тем, что бросали камни в гигантский корпус. После того как я поговорил с ними, они стали играть в салочки, бегая вокруг взрослых.

Среди собравшихся были два велосипедиста, садовник-поденщик, которого я иногда нанимал, девушка с ребенком на руках, мясник Грегг с сынишкой, двое-трое бродяг и мальчишки, которые прислуживают при игре в гольф, таская сумки с клюшками, – обычно они слонялись около станции. Говорили очень мало. В то время в Англии немногие из простонародья имели хотя бы смутное представление об астрономии. Большинство зрителей спокойно смотрело на большую, плоскую, как стол, верхушку цилиндра, которая находилась в том же положении, в каком ее оставили Оугилви и Хендерсон. Думаю, все были разочарованы, найдя вместо кучи обугленных тел безжизненную громаду цилиндра. Пока я там был, некоторые ушли домой, зато пришли другие. Я спустился в яму, и мне показалось, что я ощущаю слабое колебание под ногами. Верхушка со всей определенностью прекратила вращение.

Только когда я подошел совсем близко к цилиндру, мне бросилась в глаза явная необычность этого объекта. На первый взгляд он возбуждал не больше любопытства, чем опрокинувшийся экипаж или дерево, поваленное ветром поперек дороги. Да, пожалуй, ничуть не больше. Сильнее всего он напоминал ржавый плавучий резервуар для газа, наполовину закопанный в землю. Нужно было обладать определенными научными познаниями, чтобы понять, что серые чешуйки на этой штуковине – не просто окись и что желтовато-белый металл, который блестел в щели между крышкой и цилиндром, имел необычный оттенок. Слово «внеземной» для большинства зрителей было лишено особого смысла.

В то время мне было уже совершенно ясно: это Нечто прилетело с Марса, но я считал невероятным, чтобы в нем могло содержаться какое-нибудь живое существо. Я полагал, что крышка откручивается автоматически. Вопреки мнению Оугилви, я по-прежнему верил в обитаемость Марса. Моя фантазия разыгралась – я размышлял о том, что внутри, возможно, находится манускрипт, о трудностях, которые могут возникнуть при его переводе, о том, не найдем ли мы там какие-нибудь монеты и образцы, и так далее. Впрочем, цилиндр был, пожалуй, слегка великоват, чтобы эта идея подтвердилась. Мне не терпелось посмотреть, как он откроется. Около одиннадцати, видя, что ничего особенного не происходит, я вернулся домой в Мейбери. Но я так и не смог сосредоточиться и продолжить работу над моими абстрактными теоретическими построениями.

После полудня поле изменилось до неузнаваемости. Ранний выпуск вечерних газет поразил весь Лондон огромными заголовками: «ПОСЛАНИЕ С МАРСА», «НЕБЫВАЛОЕ СОБЫТИЕ В УОКИНГЕ», – и так далее. Кроме того, телеграмма, посланная Оугилви в Королевское астрономическое общество, всполошила все до единой обсерватории трех королевств.

На дороге у песчаного карьера стояло около полдюжины экипажей со станции Уокинг, фаэтон из Чобема и чья-то довольно представительная карета. Помимо этого, здесь была свалена целая куча велосипедов. Вдобавок ко всему много народу, несмотря на жаркий день, пришло пешком из Уокинга и Чертси, так что собралась порядочная толпа, и в ней виднелись даже одна-две разряженные дамы.

Стояла палящая жара, на небе ни облачка, ни малейшего ветерка, тень можно было найти только под редкими соснами. Вереск уже перестал гореть, но, насколько хватало глаз, равнина, простиравшаяся в сторону Оттершо, почернела, кое-где поднимались вертикальные струйки дыма. Предприимчивый хозяин лавки сладостей, что на Чобемской дороге, прислал своего сына с ручной тележкой, нагруженной зелеными яблоками и бутылками с имбирным пивом.

Подойдя к краю воронки, я увидел внизу группу людей: Хендерсона, Оугилви, высокого белокурого джентльмена (позднее я узнал, что это был Стент, Королевский астроном) и нескольких рабочих, вооруженных лопатами и кирками. Стент отчетливо, высоким голосом давал указания. Он взобрался на цилиндр, который теперь, со всей очевидностью, был не столь горяч, как раньше. Стент раскраснелся, пот катился градом по его лицу, и он явно был чем-то раздражен.

Большая часть цилиндра была откопана, хотя нижний конец все еще находился в земле. Как только Оугилви увидел меня в толпе зевак на краю ямы, он предложил мне спуститься, а затем попросил сходить к лорду Хилтону, владельцу поместья.

Растущая толпа, сказал Оугилви, превратилась в серьезную помеху для землекопов, особенно это касается мальчишек. Нужно поставить вокруг ямы какое-нибудь легкое ограждение, а также необходимы люди, чтобы удерживать толпу на расстоянии. Оугилви сообщил, что из корпуса по-прежнему доносится невнятный шум, однако рабочим не удалось отвинтить крышку, так как не за что ухватиться. Стенки цилиндра, по-видимому, невероятно толстые, и очень может быть, что слабые звуки, которые мы слышим, на самом деле не что иное, как громкая возня внутри.

Я был очень рад выполнить просьбу Оугилви и таким образом стать одним из привилегированных зрителей, которые попадут внутрь запланированной ограды. Мне не удалось застать лорда Хилтона в поместье, но зато я узнал, что его ожидают из Лондона с шестичасовым поездом, который отправлялся со станции Ватерлоо; так как была только четверть шестого, я зашел домой, выпил чаю, а потом отправился на станцию, чтобы перехватить лорда Хилтона там.

IV

ЦИЛИНДР РАЗВИНЧИВАЕТСЯ

Когда я вернулся на поле, солнце уже садилось. Группки людей спешили к яме из Уокинга, двое или трое возвращались домой. Толпа вокруг ямы увеличилась – люди вырисовывались черными силуэтами на лимонно-желтом фоне неба; собралось около двухсот человек. Некоторые кричали громкими голосами; судя по всему, около ямы шла какая-то борьба. Странные видения пронеслись перед моим внутренним взором. Приблизившись, я услышал голос Стента:

– Отойдите! Отойдите!

Мимо пробежал какой-то мальчуган.

– Оно движется, – сообщил он мне на ходу, – все винтится да винтится. Мне это не нравится. Я бегу домой, вот.

Я подошел к толпе. На самом деле там было, как я теперь думаю, человек двести – триста; все энергично работали локтями, пихались; одна-две дамы, затесавшиеся в толпу, ни в чем не уступали остальным.

. …как мы относимся к животным, которые погибают… – скрытая цитата из Библии, содержащая намек на отношение человека не только к животным, но и к людям, кичащимся своей силой и богатством. См.: «Человек, который в чести и неразумен, подобен животным, которые погибают» (Пс. 48:21) (Здесь и далее – примеч. пер. Виталия Бабенко).

Герберт Уэллс

Война миров

Моему брату Фрэнку Уэллсу, который подал мне мысль об этой книге

Книга первая

ПРИБЫТИЕ МАРСИАН

Глава 1. Накануне войны

Никто не поверил бы в последние годы девятнадцатого столетия, что за жизнью человечества зорко и внимательно следили существа более развитые, чем человек, хотя такие же смертные, как и он; что в то время как люди занимались делами, их исследовали и изучали, может быть, так же внимательно, как человек изучает тварей, кишащих и размножающихся в капле воды. С бесконечным самодовольством сновали люди по земле, занятые своими делишками, уверенные в своей власти над материей. Возможно, что инфузория под микроскопом делает то же самое. Никому не приходило в голову, что более старые миры пространства - источник опасности для человеческого рода; сама мысль о какой-либо жизни на них казалась невозможной и невероятной. Забавно вспомнить некоторые общепринятые тогдашние взгляды. Самое большое допускалось, что на Марсе могут жить другие люди, может быть, низшие, чем мы, но готовые нас дружески встретить. А между тем через бездну пространства на Землю смотрели глазами, полными зависти, существа, превосходившие нас высокоразвитым холодным бесчувственным интеллектом настолько, насколько мы превосходим вымерших животных, и медленно, но верно осуществляли свои враждебные нам планы. На заре двадцатого века эта иллюзия была разрушена.

Планета Марс - мне едва ли нужно напоминать об этом читателю - вращается вокруг Солнца в среднем на расстоянии 140 000 000 миль, получает от него вдвое меньше тепла и света, чем наш мир. Марс должен быть, если верна гипотеза о туманностях, старше нашей Земли, жизнь на поверхности Марса началась задолго до окончательного формирования Земли. Тот факт, что масса Марса в семь раз меньше земной, должен был ускорить процессы его охлаждения до температуры, при которой могла начаться жизнь. На Марсе есть воздух, вода и все необходимое для поддержания органической жизни.

Но человек так тщеславен и так ослеплен своим тщеславием, что никто из писателей до самого конца девятнадцатого века не писал о том, что разумная жизнь там, возможно, намного опередила земную. Также не принимали во внимание, что раз Марс старше Земли и своей поверхностью, равной четвертой части земной, дальше отстоит от Солнца, то, следовательно, и жизнь на нем не только дальше от своего начала, но и ближе к своему концу.

Вековое охлаждение, которое когда-нибудь должно остудить и нашу планету, у нашего соседа, без сомнения, зашло гораздо дальше. Хотя во многом еще условия жизни на Марсе остаются для нас тайной, но мы уже знаем, что даже в экваториальном его поясе средняя дневная температура такая же, как и у нас в самую холодную зиму. Его атмосфера гораздо более разрежена, чем земная. Его усыхающие океаны покрывают только треть всей его поверхности; вследствие медленного круговорота времен года около каждого из его полюсов собираются огромные снежные массы и, тая, периодически затопляют его умеренные пояса. Последняя стадия истощения планеты, для нас еще бесконечно далекая, сделалась проблемой настоящего для обитателей Марса. Под давлением неотложной необходимости их интеллект стал работать более усиленно, воля закалялась, могущество росло. И, глядя в мировое пространство, вооруженные такими инструментами и знаниями, о которых мы только можем мечтать, они видели невдалеке от себя, всего за 35 000 000 миль по направлению к Солнцу, утреннюю звезду надежды, нашу более теплую планету, зеленоватую от растительности, серую от водяных пространств, с туманной атмосферой, красноречиво свидетельствующей о плодородии, с поблескивающими сквозь облачную завесу широкими кусками населенных материков и узкими, кишащими судами морями.

Мы, люди, существа, населяющие Землю, должны были казаться им такими же чуждыми и неразвитыми, как нам - обезьяны и лемуры. Мы знаем, что жизнь - это непрерывная борьба за существование, и на Марсе, очевидно, думают то же самое. Их мир начал уже охлаждаться, а на Земле все еще кишит жизнь каких-то низших тварей. Завоевать новый мир - в этом их единственное спасение от неуклонно надвигающейся гибели.

Прежде чем судить их слишком строго, мы должны припомнить, как беспощадно уничтожали сами люди не только животных, таких, как исчезнувшие бизон и додо, но и себе подобных представителей низших рас. Жители Тасмании, например, были совершенно уничтожены в течение пятидесяти лет в истребительной войне, затеянной европейскими эмигрантами. Разве мы сами такие апостолы милосердия, что можем возмущаться марсианами, действовавшими в том же духе?

Марсиане, повидимому, рассчитали свой спуск с удивительной точностью - их математические познания, очевидно, превосходят наши - и выполнили свои приготовления очень согласованно. Если бы наши инструменты были более совершенны, то мы могли бы заметить надвигавшуюся грозу задолго до конца девятнадцатого столетия. Ученые вроде Скиапарелли наблюдали красную планету - странно, между прочим, что в течение многих веков Марс считался звездой войны, - но им не удавалось разъяснить те явления, которые они умели так хорошо заносить на карты.

В течение всего этого времени марсиане, очевидно, делали свои приготовления.

Во время противостояния в 1894 году на освещенной части диска был виден сильный свет, замеченный сначала обсерваторией в Ликке, затем Перротеном в Ницце и другими наблюдателями. Английские читатели впервые узнали об этом из журнала «Nature» от 2 августа. Я склонен думать, что это явление было выстрелом из громадной пушки, поставленной в глубине шахты на Марсе, откуда обстреливали Землю.

Подобное странное явление, до сих пор, впрочем, необъяснимое, наблюдалось вблизи места этого взрыва в течение двух следующих противостояний.

Гроза разразилась над нами шесть лет назад. Когда Марс приблизился к противостоянию, Ловелл с Явы передал по телеграфу астрономам удивительное сообщение о громадном взрыве раскаленного газа на планете. Это случилось около полуночи; спектроскоп, к помощи которого он тут же прибегнул, обнаружил массу горящих газов, главным образом водорода, двигавшуюся к Земле с ужасающей быстротой. Этот поток огня перестал быть видимым около четверти первого. Ловелл сравнил его с колоссальной вспышкой пламени, вырвавшегося внезапно из планеты, «как взрыв из орудия».

Сравнение было удачное. Однако в газетах на следующий день не было никаких сообщений об этом, если не считать небольшой заметки в «Дейли телеграф», и мир ничего не узнал об этой самой серьезной из всех опасностей, когда-либо угрожавших человечеству. Я тоже, вероятно, ничего не узнал бы об извержении, если бы не встретился с Огилви, известным астрономом, в Оттершоу. Он был очень заинтересован этим сообщением и в большом волнении пригласил меня принять участие в его наблюдениях за красной планетой.